Михаил Врубель - сказочный и мистический художник

Похожа на принцессу из детских сказок, хотя сказки бывают только детскими…

Стряхивая снег с белой бумаги, художник освобождает скрытый под ним лик – бледный как кажется уже безжизненный, и вот, он берет в руки краски, его мазок словно вибрирующий самой высокой нотой, это чувствуется по его картинам, добавляет в светлый лик жизнь. И вот глаза «Царевны-лебедь» наполняются небесной и искренней красотой.

Может быть, именно поэтому его картины так нестерпимо полны непонятной звуковой вибрации – жутковатой и тревожной, выражают некий мистицизм и таинство, красоту и необычность, блестящее и фантастическое переливание цветов. Имя этого художника – Михаил Врубель. Самый вдохновенный художник, который сказал о вдохновении: «Вдохновение – порыв страстный неопределенных желаний, — есть душевное состояние, доступное всем». Но то, что он создавал, невозможно постичь никому, Врубель – один единственный, кто сумел достичь этой тонкой грани реальности и мистицизма, его вдохновение, наверное, было самым особенным.

В юности, он, выполняя заказы частных лиц, уже заявляет, что ему скучно работать по общепринятым канонам, ведь художника такого формата невозможно уместить в какие-либо рамки, он сам будет диктовать правила и законы. Каноны, открытые другими не для Врубеля, и своей дерзостью он приводил педагогов в состояние бессильного бешенства невиданным и необоримым упрямством. Кстати упрямство, в крови его семьи: дед по отцу – принципиальный алкоголик, пьющий упрямо и целенаправленно, а отец будет всю жизнь оставаться католиком, несмотря на то, что трудно построить карьеру в православной стране, а если коснуться материнской линии, то ее прародитель страдает откровенной паранойей, с ярко выраженной манией величия. И вот у него в кармане золотая медаль об окончании гимназии и наставления отца, который всегда говорил, что мне стоит заняться чем-то серьезнее, чем живопись. К счастью, упрямство Врубеля позволило нам восхищаться его творениями невиданной красоты и природы, наполненные загадочностью, тоской и грустью в глазах его творений.

Тем не менее, ему приходится вначале следовать заветам отца, и он становится студентом юридического факультета в самом красивом и одухотворенном городе мира – Санкт Петербурге. Михаил Врубель в меру образован, более чем начитан, изящен собой и обречен на то, чтобы заниматься всю свою жизнь тотально не своим делом – быть юристом. Он заливал боль нереализованности вином и водкой, на что повлияла наследственность, но спасительное упрямство все же переубеждает, пересиливает, и, не смотря на финансовые трудности, открыв краткосрочную воинскую повинность, он уже вступает в Императорскую академию художеств. Вот оно ключевое событие в его жизни, позволившее ему быть самим собой и самореализоваться, ведь это так важно.

В академии художеств он чувствует себя как будто заново рожденным, о его фантастической работоспособности ходят легенды, его живопись настолько «неправильна» и уникальна, что глаза педагогов просто не знают, как ее оценивать: широкие мазки, острые, режущие углы, словно смотрим на мир сквозь разбитое стекло. Он словно старатель, нашедший золотую жилу в искусстве неустанно работает день за днем и показывает миру новые картины, пытаясь утолить свою жажду самоузнавания, самореализации, одухотворения.

Позже он погружается в необъяснимую игру: рисует ангела, а потом превращает его в дьявола, но, наделив дьявольское отродье ангельскими глазами.



Может быть, он хотел сказать, что бесы также были когда-то обитателями небес? В этот момент, он словно оправдываясь, говорит: « Демона не надо путать с чертом и дьяволом. Черт по-гречески – «рогатый», дьявол – «клеветник», а демон значит «душа».
Удивительно узнать такое, не правда ли?

И вот он рисует одну и ту же картину тысячу раз, а поверх нее на этом же холсте другую, и сквозь его «Царевну-лебедь», из зарослей «Сирени»,



сверху из небесной выси «Летящего демона»,



из глаз «Кармен», «Гадалки», «Пана» и из портретов столь разрушительно взрослых детей отовсюду на него смотрят одни и те же глаза. Художник жил в XIX веке, но его картины до сих пор заставляют восхищаться и спорить, задуматься и удивляться, созерцать и утопать в сказочности или мистицизме, причем понятия «сказочность» и «мистицизм» практически становятся синонимами в его творчестве.

И вот я гуляю по огромной и просто пугающей своими размерами экспозиции Третьяковской галереи. Здесь собраны лучшие шедевры великих русских художников: вот в этом зале представлены картины Валентина Серова, ну как не отдать должное этому великому мастеру.



А вот в этом, блестящий Левитан, какое мягкое переведение цвета.



Иван Шишкин – художник, отточивший художественное мастерство почти до фотографической точности.



А здесь все отдано во власть воды, т.е. моренистам, грандиозный Айвазовский.



Дальше Коровин — удивительный, прирожденный стилист.



Это Репин — мастер портретов, исторических и бытовых сцен.



Мастер Бенуа.



Нежная Серебрякова, с искренней картиной «Завтрак»:



Верещагин, который рисовал период захвата Царской Россией территории Туркестана, который начинается с «Двери Тимура (Тамерлана)».



А вот Крамской и его «Неизвестная (Дама в коляске)».



И только представьте, самый центральный и большой зал посвящен Врубелю, картины которого являются «Жемчужинами» мирового искусства.

• Художники,
• искусство,
• Творчество

• +2
• 21 октября 2010, 12:57
• zvyozdo4ka

Рекомендуем ещё прочитать интересное из мира Творчество