В славном тридевятом царстве,
В тридесятом государстве
Сказка добрая живёт.
За морями, за горами,
За дремучими лесами
Бает сказки мудрый кот.

Царство сказок охраняют,
От врагов обороняют
Витязи-богатыри.
Мимо них не просочится
Ни мошкА, ни зверь, ни птица,
Ни бабай, ни упыри!

Волшебства здесь бродят чары,
Змей Горыныч пышет жаром,
Злой кащей нашёл приют.
Тут же обитают феи,
Аленький цветочек рдеет,
И жарптицы гнёзда вьют!

Сказке возрасты покорны
Абсолютно все и вздорно
Было б это отрицать!
Этот жанр извечно моден.
В возрасте любом приходим,
Словно в детство, мы опять!

Не верьте, вы, лисе, что был я съеден.
Вас уверяю – сказки это всё:
Чтоб выглядеть умней перед медведем,
В рекламных целях происки её!

«Вложи свой перст в мой бок, чтоб убедиться»,
Что жив Курилка и жуёт табак…
Лисица сочинила небылицу,
На самом деле дело было так:

Когда я из кипящего фритюра
Был бабушкою вынут и она
Поставила меня, как видно, сдуру
Студиться у открытого окна,

Тогда решил не ждать я доли худшей;
Скатился по завалинке во двор.
Меня пытался пёс зубастый скушать,
Но только сильно нос обжёг Дозор.

Отстала от меня собака злая,
Я ж в дырку под воротами пролез
И, камешки дорожные цепляя,
С бронёю этой покатился в лес.

Там под кустом сидел я до рассвета…
О том, как каждый день зверей встречал
Из сказки знаешь, мой дружок, про это,
Что всюду выручал меня вокал.

На пятый день лесных моих скитаний
Я рыжую плутовку увидал.
За это время чёрствым стал, как камень
И вот какой у сказки был финал:

Сказалась глуховатою лисица;
Я ж молод был и безрассудно смел.
На просьбу на носок к ней закатиться,
Согласием ответил и запел:
«Я не боюсь петли и гильотины!
Могу поклясться в этом головой...»
Лиса хотела съесть меня, подкинув,
Но поломала зуб о панцирь мой.
Обманутая мной в своей надежде,
Плутовка поспешила скрыть позор.
По миру путешествую, как прежде,
Я в здравии отличном до сих пор!

В большом огороде у самого бора
Марья-морковка жила за забором:
Румянец на щёчках, большая коса,
Как у стрекозки большие глаза.
К ней сваталось много известных господ –
Всем им был дан от ворот поворот.
В шитье, вышиванье, вязанье на спицах
Марья искусной слыла мастерицей.
Тому, кто в мужья будет богом ей дан,
Сшила она золотистый кафтан
С шитьём золотым на груди в виде птицы –
Принцу не стыдно в него нарядиться.
Читать дальше про Зелёное Пёрышко (стихи).

Далеко, далеко в Сибирском селе в деревянной избе жил да был с папой и мамой мальчик Матвейка. В декабре исполнилось ему девять лет. Подарили ему на день рождения много хороших вещей, но больше всего понравился ему подарок его друга и одноклассника Коли – красивая клетка для птичек. Она была сделана из реечек и тонких проволочек. С двух сторон открывались вниз две дверочки на слабых пружинках, которые подпирались палочками, и ловушки для птичек были готовы. Сядет какая-нибудь пичужка, привлечённая насыпанной внутрь клетки приманкой, на открытую дверку, а та под весом птички опустится, палочка-подпорка выпадет и дверка закроется. Средняя часть клетки между ловушками была прямоугольной, а сверху неё был сделан полукруглый просторный купол с жёрдочкой и отдельной лёгкой дверцей. Эта часть клетки называлась садком.
Читать дальше про Птицелов.

Из цикла «Сказки для Ярика»
Ярик – мой младший племянник.
Малиябы, земляуки…

Жил-был учёный садовник. Весёлый, милый, славный человек. Просыпался с первыми лучами, ложился в темень. Трудился, не покладая рук. Разводил чудесные сады. Приносил людям радость. Умел радоваться каждой пичужке. А доброте его души не было предела! Всё, что выращивал, раздавал людям. Была у него ещё одна особенность – уж очень он был рассеянный! А ещё точнее – забывчивый…
Пошёл однажды садовник на базар. Купил много-много разных семян. Пришёл домой. Вскопал землю, сделал лунки, посеял семена, полил зёрна. Немного устал. Пока отдыхал, успел забыть, что посеял.
«Ах-ох-ох! – сказал садовник. – Вскопал землю, сделал лунки… Полил… А посеял ли я?». Глянул на свою покупку… Э-э-э, да много, однако! Посеял по лункам ещё раз. Полил… Засыпал землёй…
День прошёл. Другой прошёл… Пробились всходы! Солнце грело, луна освещала, роса поила, ветер убаюкивал… Не по дням, а по часам ростки превращались в растения. Крепкие да здоровые!
Как-то утром вышел садовник в свой сад и ахнул! Грядки расцвели радужными цветами! Они были чудными! Лепестки одного бутона были синими, красными, жёлтыми… Лепестки другого – оранжевыми, зелёными, голубыми, фиолетовыми… Сад благоухал! Щебетали пичужки, жужжали пчёлы, порхали бабочки… Приходили люди и удивлялись. Садовник смотрел и радовался…
А потом настало время собирать урожай. Плоды получились чудными, цветы – дивными. В саду учёного разлеглись малиябы, кабатыки, земляуки, капуморы, радикари, а рядом в строй выстроились гладихризы, геоваси и даже пиастры!
2010.
ТИМОФЕЕВ Максим. Волжск. Марий Эл.

На краю деревушки у самого леса, в огороде за ветхим забором жила-была красавица Марья-морковка с длинной косой и рдеющими щёчками. Многие видные женихи сватались к ней, но всем она давала от ворот поворот.
Для того кто ей приглянется, приготовила она кафтан золотистого цвета с вышивкой из золотых нитей. Он был такой красивый и нарядный, что его и принцу не стыдно было надеть.
Узнал про золотой кафтан купец мясистый помидор:
– Мой, – говорит, – кафтан будет. Мы с морковкой одного цвета – она мне не откажет.
Не отставал от него и огурец-молодец:
– Кому ты, толстяк, нужен? Мне кафтан в пору будет. Я своего добьюсь! У меня вон какая высокая навозная грядка – любая девица позавидует.
По соседству с ними жил и лучок Зелёное Пёрышко. Очень люба ему была морковка-Марьюшка, но не смел он ей в своей любви признаться, так как все его считали бледным и невзрачным из-за его серо-белой луковицы. Он только украдкой поглядывал через межу на румянолицую девицу и ждал, когда у него зацветёт белая шапочка, ведь тогда он будет красивее и, может быть, обратит внимание на себя разборчивой невесты.
Наступил праздничный день и женихи стали подступать к грядке невесты. Вдруг, откуда ни возьмись, поднялся сильный ветер и повалил один край старого забора на землю. К этому месту сразу же устремился, пасшийся недалеко козёл и, выбежавший из леса, заяц.
– Караул, спасите! – кричала попадья капуста.
– Помогите! – взмолилась Марья-морковка, обращаясь к женихам. Но те в страхе разбежались кто куда. Только лучок Зелёное Пёрышко не испугался – брызнул он соком в морду сначала козлу, а потом и зайцу. Попал сок им в глаза и в нос. Потекли у обидчиков слёзы. Стали они чихать да кашлять, да головами мотать в разные стороны и поспешили убраться вон из огорода подобру-поздорову.
На шум вышли из дома дедушка с бабушкой, поправили забор и пошли в лес по грибы. А морковка-Марьюшка подарила кафтан золотой Зелёному Пёрышку за его геройство, за своё спасение, а когда услышала от него признание в любви и предложение руки и сердца, то тут же с радостью согласилась выйти за него замуж.
С тех пор у лука и появилась золотая шелуха.

Этим морозным солнечным утром Ксюша проснулась раньше обычного, медленно села на кроватке, свесила босые ноги и задумалась. Потом лицо ее просветлело, она быстро спрыгнула на пол и побежала к двери. У порога вдруг остановилась и подумала:
— Бабушка будет ругать, что опять без тапочек…
Вздохнув, ей пришлось вернуться, забраться под кровать, найти и одеть тапки. Шлепая по коридору, Ксюша вбежала на кухню:
— Бабашка, а где же Ангел!?
— Какой Ангел? — улыбнулась бабушка Женя, которая чистила на кухне картошку.
— Ну, бабушка, ты же говорила, что сегодня мой День Ангела и он должен прилететь, — не унималась внучка.
-А… точно-точно, прилетит, прилетит, совсем скоро. Только он к послушным девочкам прилетает, которые моются, зубы чистят и бабушку слушают. Тем более в День Ангела, — бабушка легонько подтолкнула Ксюшу к умывальнику.

Приподнявшись на носочках, Ксюша достала зубную щетку и услышала скрипучий голос:
— Опять будет мою щетинку мучить.
От неожиданности, девочка открыла рот и выронила щетку на пол.
— Ты что с ума сошла!? Я так все кости переломаю, — проскрипело откуда-то снизу.
— Ба-ба…ба-бу-шка… А ты к-то? — заикаясь, вымолвила Ксюша.
— Кто-кто, дед Пихто… Что не видишь, это я — Зубная Щетка! — не унималась Зубная щетка.
— И ты что же, можешь говорить, — поднимая щетку, растерянно произнесла девочка.
Зубная Щетка недовольно поморщила свою щетину, стряхнула невидимую пыль и спокойно спросила:
— Ну что, зубы-то будем чистить?
Ничего не понимая, девочка дрожащими руками попыталась открутить крышку от тюбика зубной пасты, но он никак не откручивался.
— Ты мне так голову отвернешь. Поосторожней!!! — донеслось из тюбика.
Ксюше очень сильно захотелось заплакать и позвать бабушку, но Тюбик ехидно поинтересовался:
— Ябедничать побежишь?
Обиженно поджав губы и поднеся тюбик к глазам, Ксюша увидела, как крышка медленно отвернулась, Тюбик чихнул и сказал:
— С Днем Ангела тебя!
Чистить зубы в это утро было особенно приятно и весело: Зубная Щетка и Зубная паста о чем-то разговаривали в Ксюшином рту, беззлобно поругивая детишек, которые не любят чистить зубы. Капельки воды уселись на край умывальника и беззаботно болтали своими прозрачными ножками. Одна капля очень внимательно посмотрела на девочку, прищурила правый глаз и поинтересовалась:
— А когда твой Ангел прилетит?
— Да я сама не знаю. Бабушка говорила, что у него работы много, он же к каждой девочке должен прилететь. А почему вы раньше со мной не разговаривали?
Капля открыла было свой рот, но в это время струя воды как бы невзначай коснулась ее плечом и они быстро утекли в отверстие раковины.
Кусочек мыла, которым Ксюша намыливала руки, звонко расхохотался:
— Ой, не трогай меня: я щекотки боюсь…Сейчас от смеха лопну!
И в самом деле, мыльные пузырьки, отрывались от маленьких ладошек, поднимались в воздух и, расхохотавшись, лопались.
Розовое полотенце, обернувшись вокруг шеи девочки, прошептало в маленькое ухо:
— Летит уже твой Ангел, смотри не пропусти.
За завтраком Ксюша хотела рассказать бабушке о произошедшем в ванной комнате, но что-то сдерживало ее. Хотя и бабушка загадочно улыбалась, поглядывала на внучку. В это время зазвонил телефон, и бабушка вышла в коридор.
Крышка от чайника приоткрылась и с паром, чайник выдохнул:
— Сегодня твои именины, пуф-пуф…
После разговора по телефону бабушка заторопилась, ушла на почту и Ксюша осталась одна.
Закончив завтракать, она тщательно помыла посуду, подмела пол в кухне и собралась смотреть мультики. В это время на улице все небо озарилось ярким светом, снежинки, словно замерли в своем медленном полете, ветерок стих и какое-то существо село на подоконник с внешней стороны окна.
Это было маленький человечек, хотя в отличие от человечка ног у него не было видно, лицо его было без ярко выраженных черт и какое-то расплывчатое, но удивительно доброе и приветливое. Маленькие бледно-розовые ладошки, торчащие из светло-зеленого балахона, были сложены домиком перед его подбородком и закрывали часть его личика.
Существо очень внимательно посмотрело на девочку и крошечным пальчиком указало на форточку.
— Открыть? – зачарованно произнесла девочка.
Еле видимые реснички на спокойном личике моргнули и существо улыбнулось.
Ксюша подтащила табурет, быстро вкарабкалась на него и открыла форточку. Словно ветерок коснулся руки девочки, когда существо впорхнуло в квартиру. Оно покружило около холодильнику, взглянуло на часы на стене и опустилось на стол. Оглядевшись по сторонам, существо присело на край стола, хлопнуло в ладоши, и весело улыбнулось.
— Ты, наверное, мой Ангел, про которого бабушка говорила? – опустившись с табурета, спросила девочка.
— С Днем Ангела тебя Ксюша! – мелодично отозвалось существо.
— А почему ты раньше не прилетал, если ты мой Ангел?
— Когда тебе был один год, я прилетел, но ты так крепко спала, что мне было жаль тебя будить. На второй год, ты болела, и я молился, чтобы ты поправилась. А когда тебе было три года – был ужасный буран, летчики называют такую погоду нелетной и мне пришлось отложить свой полет и посетить только тех Ксюш, которые жили в более мягком климате.
— А откуда ты прилетаешь?
— А я никуда и не улетаю, я всегда с тобой всю жизнь, просто именно 6 февраля я становлюсь видимым на один день, чтобы каждая Ксюша могла убедиться в моем существовании.
В это время в кухню зашел только что проснувшийся кот Матвей. Он с удивлением посмотрел на Ангела и спросил:
— Ты опять здесь?
Ангел глубоко вздохнул и ничего не ответил.
— А у котов бывают Ангелы-хранители? – поинтересовалась девочка.
— А кто их знает, — недоверчиво ответил Ангел, внимательно наблюдая за котом, который сидел уже у своей миски, — я не очень люблю котов, да и собак.
— Но ведь они хорошие, они, же домашние животные.
— Да, и хорошие, и домашние… но как-то без них спокойнее… нам ангелам, — не отрывая глаз от кота, почесывая розовый носик, ответило существо и перелетело на холодильник.
Кот Матвей поел, основательно помылся и, хмыкнув, пошел опять спать.

Облегченно вздохнув, Ангел спустился опять на стол и принялся осматривать свой балахон. Через мгновенье, его одежда превратилась в легкую фиолетовую накидку, которая была покрыта множеством ярких звездочек.
— А это для чего? – широко раскрыв глаза, спросила Ксюша.
— На север надо лететь, холодно там.
— Ты уже улетаешь? – грустно отозвалась девочка.
— Я должен всех посетить, убедиться в том, что все живы и здоровы, а если не здоровы, то помочь выздороветь.
-Ну, мы ведь даже не поговорили, не поиграли…- огромные слезы появились на лице у Ксюши.
— Я всегда с тобой, я всегда рядом, я всегда приду к тебе на помощь, — Ангел медленно парил под потолком кухни и крохотные звездочки сыпались на пол с его накидки, переливаясь в лучах солнечного света, и растворялись в воздухе.
В кухне стало свежо и уютно, Ангел улетел и форточка закрылась…
Девочка не заметила, как пришла бабушка, как за окном наступили сумерки, как за окном зачирикал воробей.

В саду красовался розовый куст, весь усыпанный чудными розами. В одной из них, самой прекрасной меж всеми, жил эльф, такой крошечный, что человеческим глазом его и не разглядеть было. За каждым лепестком розы у него было по спальне; сам он был удивительно нежен и мил, ну точь-в-точь хорошенький ребенок, только с большими крыльями за плечами. А какой аромат стоял в его комнатах, как красивы и прозрачны были их с гены! То были ведь нежные лепестки розы.

Весь день играл эльф на солнышке, порхал с цветка на цветок, плясал на крыльях у резвых мотыльков и подсчитывал, сколько шагов пришлось бы ему сделать, чтобы обежать все дорожки и тропинки на одном липовом листе. За дорожки и тропинки он принимал жилки листа, да они и были для него бесконечными дорогами. Раз не успел он обойти и половины их, глядь — солнышко уж закатилось; он и начал-то, впрочем, не рано.
Читать дальше про "Эльф розового куста" Ганс Христиан Андерсен