Сиреневая лента.
Однажды ранним прохладным утром Олюня долго собиралась в детсад, и мама заждалась её у калитки. А дочка не могла найти свою сиреневую ленту. Олюня была очень расстроена. Перебирая кучу игрушек в углу шкафа, она вдруг вспомнила, что вчера ещё заметила отсутствие банта на голове, — после того, как гоняла мячик на улице с соседним мальчиком. У неё ловко получалось забивать голы, как у мальчишек. Футбол девочка любила, потому что папа часто брал её с собой на матчи под открытым небом. Это всегда было праздником и большим удовольствием — сопровождать своего доброго отца на стадион, где все кричали, пили пиво и свистели, как помешанные.
Олюня любила отца, и старалась выглядеть красивой маленькой женщиной рядом с ним среди толпы фанатов. Она оберегала папу от слишком сильных эмоций и переживаний, так как сама вовсе не испытывала бурного восторга. Однако она научилась ценить силу, ловкость и быстроту спортсменов. И ей хотелось тоже играть в футбол. Ну, вот и поиграла! Потеряла самую красивую ленту, которую мама завязывала в огромный бант, что делало Олюню похожей на Мальвину из сказки про Буратино. Настоящая принцесса может быть только с самым красивым бантом. В этом девочка была абсолютно уверена. Если она придёт в детсад без главного своего украшения, то все подумают, что она простая обычная девочка. Это ужасно… Все будут разочарованы в её образе маленькой принцессы.
Читать дальше про Сиреневая лента. Из сказок про Олюню- принцесску.

Амазонка Вероника.
Олюня частенько с мамой занимались рисованием бумажных кукол и одёжок к ним. У мамы водилось много модных журналов, откуда можно было срисовывать фасоны. В журналах были изображены всё одни настоящие принцессы! Олюня сразу признала себя в их числе. И рисовала себя в современных платьях. Хотя больше всё-таки она любила старинную моду, особенно стиль рококо, знаете, это как у Золушки было платье на балу!
А вообще, и нормальных кукол у Олюни было много.Кукла Света с рыже-каштановыми кудрями и открывающимися -закрывающимися глазами. Это была первая большая кукла, которую подарил ей папа. И она осталась самой любимой навсегда.
Олюня воспринимала всех кукол как родных младших сестёр и ухаживала за ними.Воспитывала их. Кормила. Укладывала спать в кроватки. Заворачивая в платок Свету, она баюкала:
— Не ложися на краю, баю-баюшки-баю! А то серенький волчок, тебя схватит за бочок!
Она копировала свою маму, когда та напевала такие вот песенки перед сном. И платок для куклы Светы был мамин – голубой, расписной в цветные огурцы.
А как-то раз Олюня неожиданно получила подарок от незнакомого дяди. К отцу приходил товарищ по работе, и при прощании вдруг вынул из внутреннего кармана маленькую куколку. Протянул Олюне. Вот так сюрприз! Она глазам не поверила: такая крошечная куколка, а глаза у неё живые – блестящие, ярко-синие, как настоящие, и хлопают ресницами. Девочка взяла куколку осторожно, в трепете, не помня себя от радости. Хотела только сказать «спасибо», как незнакомый дядя уже сел в машину и уехал.
Сокровище осталось в её руках, и она не уставала удивляться подарку. Разглядывала мизерные пальчики и глазки, ушки, волосы — все части тела были так реалистично сделаны. На ножках башмачки с носочками. Это ли не чудо из чудес?
Куколка скоро стала тоже любимицей среди игрушек. Ей были подарены и маленькая мебель, и сковородки с кастрюльками. И трюмо с зеркалом. На неё можно было сшить любое платьице. Из любого клочка люрексовой ткани! Столько всего можно было придумать, что Олюня даже растерялась. Были надолго заброшены все другие игрушки. А имя? Имя пришлось долго сочинять. Хотелось найти самое красивое. Вероника! Вот, имя нашлось! Иноземное, очаровательное. Что-то от немецкого языка, кажется, так звали златовласку из сказок братьев Гримм. Олюня уже знала, что самые красивые вещи для детей делают сентиментальные мастера в Германии.
Нашёлся для Вероники и красивый конь, беломраморная статуэтка. Куколка сидела на нём как влитая. И вот они поскакали. Среди ирисов и хризантем в саду Олюни. Образ смелой наездницы в волнах чарующего запаха цветов так затуманивал голову нашей девочки-фантазёрки, что она обо всём забывала, сама превращаясь в амазонку.

Привет! Разрешите представиться. Меня зовут таракан Стасик! Очень приятно! Как? Вам неприятно? А мне так очень! Я вообще люблю людей! А особенно тех, кто много мусорит и не убирается! Вот где мне раздолье! Хочешь отдохнуть – найди кучу грязи побольше и лежи сколько влезет, а захочется покушать –далеко ходить не надо, в этой же куче можно найти все, что нужно для жизни. А хочешь – можно пугать людей. Они так смешно кричат, увидев меня. И убегают. Ну, что так пугаться! Я конечно, не красавец, но очень даже ничего – представительный: рыжий, с усами и у меня целых 6 ножек! Только вот люди не ценят моих качеств. Они меня раньше вообще не замечали, что бы я ни делал, до тех пор пока не увидели меня спящим на подушке у хозяйки, и, представляете, стали гоняться за мной с тапком. Напугали до смерти! Увернулся и едва убежал со всех своих ножек. Тогда я подумал, пошевелил усами, и решил позвать всех тараканов в округе, показать этим людям, кто в доме все же главный! Мы придумали целый план! Сначала засели в кучу грязной посуды и выскочили в самый неподходящий момент, когда младшая дочка Маша решила ее помыть. Как не стыдно! Всё таки это мои владения и трогать я ничего не разрешу! Маша напугалась и давай плакать! Такая большая девочка, целых 6 лет, а кричит так, что у нас уши заложило. Потом мы спрятались в дедушкины ботинки. Представьте себе, как округлились дедушкины глаза, когда он решил переобуться. Но самое интересное произошло, когда мы решили поплавать в супчике, приготовленном на обед. Дождались, когда он остынет и — бултых туда. Тут прибежали все обитатели квартиры! Долго что-то спорили, ругались, вылавливали нас ложками, а потом гонялись за нами по всей кухне, а мы только тихонько посмеивались и разбегались в разные стороны.
Вечером я, как обычно, вышел погулять, обойти свою территорию, посмотреть, все ли в порядке. Да и размяться не помешает! Стоп! Я даже не узнал сначала квартиру. А где же куча грязного белья, где я так сладко спал? А где же пыль и крошки под диваном, где я протоптал тропинку?… Всё было чисто, блестело и сверкало, да так, что слепило в глазах. И дом стал каким-то не уютным и совсем не родным. И жить теперь здесь стало невозможно и хулиганить не интересно. Да чего доброго, еще пришлепнут тапочком или набрызгают каким-нибудь ядом и даже спрятаться будет некуда. Обиделся я.Пойду-ка я лучше искать другой дом, где можно стать не только гостем, но и полноправным хозяином. Туда, где много грязи, темноты и сырости.

На праздничном столе, как вижу я,
Всё есть: от блюд горячих до салата.
Я съел бы эти яства не жуя,
Но до поры мне воздержаться надо.

Стоят на сервированном столе:
Капустка и огурчики из бочки,
Горбуши нежно-красное филе,
Сметанка и солёные грибочки.

Над чашечкой заманчивый парок.
Нос кофе аромат с горчинкой ловит.
На блюде сладкий нежится пирог
И дразнит мясо с рисом в жирном плове.

А вот глазунья с салом и лучком,
Морковка с чесночком под майонезом.
Я б ложечку попробовал тайком,
Да у меня проблемы с лишним весом.

Под зеленью от перца красный шпик,
С горчичкой холодец я съел бы махом.
Селёдочку под шубой в тот же миг
Упрятал бы к себе я под рубаху!

Призывно смотрит кулебяки бок,
Рулет румяный под глазурью с маком…
Не утерпев, я откусил чуток.
На вкус – обыкновенная бумага.

От вида острой пиццы режет глаз –
В ней луку много или перца, что ли?
Но, всё равно, она вкусней в сто раз,
Чем серый рис, отваренный без соли.

Во рту слюна, урчанье в животе –
Зачем над человеком так глумиться?
Мечтая на диете о еде,
«Кулинарии» я листал страницы.

После встречи Нового года у Олюни в коробке стало очень много красивых обёрток от конфет и шоколадок, то есть фантиков. Она очень была рада своей коллекции, тем более что от коробки шёл такой манящий запах, будто праздник никогда и не кончался. И она решила захватить коробку с фантиками в детсад, чтобы и там наслаждаться созерцанием своих сокровищ. Она не собиралась показывать их кому-либо.
Но мальчик Яша случайно подглядел, когда девочка уединилась в уголке зала подальше от шума играющих детей и открыла заветную коробку, чтобы перебрать красивые бумажки. Яша тут как закричит: « а, это что такое?» И побежал к воспитательнице жаловаться:
— Там вон сидит эта… девчонка с большим бантом. Она воображала! И у неё конфеты, целая коробка, она одна их ест! Нехорошо!
Воспитательница подошла к Олюне, которая в испуге спрятала коробку за спину.
— Ты принесла в детсад конфеты? – ласково спросила воспитательница.
— Нет, нет! Это просто коробка, она без конфет. Я их давно съела, ещё дома.
— Она врёт. Я сам видел, как она на моих глазах поедала конфеты, и так вкусно они пахнут.
— Это запах от фантиков, – защищалась Олюня.
— Она вруша, вруша, и настоящая жадина-говядина!
Тут сбежались все дети и стали обзывать Олюню. Она чуть не плакала от обиды, пока, наконец, воспитательница не взяла коробку из её рук и не открыла её, доверху наполненную красивыми фантиками. Они посыпались на пол, а ребята бросились посмотреть.
Олюня уже не могла удержать слёз. Воспитательница сжалилась над ней и отдала ей коробку. Она громко и строго сказала детям:
— Отдайте девочке фантики!
Нехотя дети вернули часть обёрток, но не все. Воспитательница сказала:
— Дети! Наверное, вы тоже, как и Олюня, собираете красивые картинки, правда? И у вас дома есть коллекции фантиков, да?
— Да, да!- прозвучали голоса.
— Так вот, — продолжала воспитательница, — принесите свои коробки, и мы устроим выставку их.
Тут она повернулась к печальной девочке:
— Хорошо было бы, чтобы эта твоя коллекция уже сегодня была бы выставлена на общей полке в зале. Как ты, Олюня, согласна?
Наша девочка нахмурилась. Она-то знала детей и не зря сторонилась. Они ведь небрежно отнесутся к её бумажкам. Это она ценит картинки и собирает, аккуратно их разглаживает, любуясь, а другие дети бросают бумажки прямо на пол и не замечают, что на них нарисовано. Но если отказать воспитательнице, то можно прослыть жадиной на весь детсад! Олюня совсем расстроилась. Она ответила:
— Я подумаю. Завтра принесу…
Воспитательница отдала коробку в руки Олюне, но сразу же и отвернулась. И дети ушли от неё. А Яша подбежал и рукой как бы случайно ударил по коробке, и сверкающие серебром и яркими красками бумажки опять разлетелись, и дети стали ловить, разбрасывать и смеяться… Наша девочка зарыдала и пустилась бежать из зала, прямо в спальню, к своей кроватке, чтобы никто не видел, как ей плохо…
Когда пришла мама забрать Олюню из детсада домой, то воспитательница рассказала ей историю про коробку с конфетными обёртками:
-Я и не ожидала, что Олюня не даст всем ребятам посмотреть. У неё чересчур развито собственничество. Она не только не играет вместе с детьми в общие игры, но и жадничает. Хотя, конечно, дети безжалостны и ломают игрушки, а ваша дочка не такая. Ей стало жалко свои картинки.
Мама начала защищать заплаканную дочку:
— Это я приучила её ценить картинки. Собирать и хранить их. Чтобы рассматривать на досуге и срисовывать с них. Чтобы училась видеть красивое и старалась бережно относиться к красивым вещам, даже если это только фантики!
— Пускай она это делает дома, а в детсаду всё общее, и дети не поймут такого отношения. Они хотят, чтобы любые игрушки были в общем пользовании.
Мама и воспитательница были подругами, но на этот раз их разговор был не очень приятным.

Сибирь. Зима. Морозный ветер,
А во дворе играют дети.
На том расстегнуто пальто,
На том слетела рукавица…
Мороз трещит — им хоть бы что:
Игра мороза не боится!

Мишка никогда не понимал девчонок. Что за создания такие? Вечно плачут, капризничают и чуть что командуют. Как это взрослые дяди все это терпят? Про себя Мишка твердо решил, что он никогда не жениться. Конечно, не все девчонки такие противные. Взять хотя бы его маму. Правда, она уже взрослая женщина, да и папа на ней женился первый.
Мишка даже с друзьями договорился: «девчонок в игру не брать и внимания на них не обращать!» Ванька сразу же согласился с радостью. У него недавно появилась маленькая сестричка — плакса ужасная, но все взрослые сразу начинали суетиться вокруг, как только она заворочается. Антоха был на целый год старше своих друзей, и у него уже случилась любовная драма, после которой остались печальные воспоминания и стойкое представление о женском вероломстве. Троица твердо соблюдала свои принципы, и при виде девчонок гордо отворачивались с презрительной ухмылкой. Неизвестно, сколько бы это продолжалось, но однажды…
Однажды в их детсадовской группе появилась новая девочка. Она была такая красивая, и у нее было такое чудесное имя – Алина. Мишкино сердце замерло, когда она в первый раз посмотрела в его сторону. Таких огромных голубых глаз он не видел никогда. Наверно, таким бывают только принцессы.
Мишка потерял всякий покой. Обычно шумный и веселый, он стал таким тихим, что даже воспитательница забеспокоилась. Она несколько раз подходила к нему и щупала лоб, решив, что Мишка заболел. Иначе объяснить его странное поведение воспитательница не могла. Друзьям Мишка ничего не стал говорить, ведь они решили держаться подальше от девчонок.
На удивление, Алина оказалась веселой девочкой. Она принимала самое активное участие во всех подвижных играх и так хохотала, когда падала, вместо того, чтобы плакать, как другие девочки, что Мишка проникся к ней уважением. Принцесса оказалась маленькой разбойницей, не уступающей ни в чем мальчишкам. А Мишка, подружившись с Алиной, пересмотрел свои убеждения по поводу женщин. Оказалось, что с ними можно иметь дело.

Тянется к добру любой, как к лучам цветы.
Будут все дружить с тобой, если добрый ты.
Будьте добрыми и мир, станет к вам добрей.
Доброта — вот тот кумир, что спасёт людей!

Знай — добро всегда в цене, словно серебро.
Будешь ты богат втройне, обретя добро!
Будьте добрыми и мир, станет к вам добрей.
Доброта — вот тот кумир, что спасёт людей!

Обойди ты, не губя, паучка в кустах:
Он не дома у тебя; это ты в гостях.
Будьте добрыми и мир, станет к вам добрей.
Доброта — вот тот кумир, что спасёт людей!

Ведь добро, как снежный ком: только покати;
Большим обрастёт добром, на своём пути.
Будьте добрыми и мир, станет к вам добрей.
Доброта — вот тот кумир, что спасёт людей!

Шла однажды по лесу девочка с красной повязкой на голове, а навстречу ей – серый Волк.

— Здравствуй, Красная Шапочка! Куда путь держишь? – спрашивает Волк.

— Ты что, Серый, не видишь, что это не шапочка, а бандана? А иду я в гости к бабушке – несу ей пирожок и горшочек масла.

— Скажи, Красная Ба-на-на… (можно я буду называть тебя Красным Платочком), а где живёт твоя бабушка?

— Не надо коверкать моё прекрасное имя. Называй меня Красная Бандана. А бабушка моя живёт вон в той деревне, за мельницей, в первом домике с края, – сказала девочка и направилась в чащу.

Читать дальше про Красная Бандана.

Тепло. Тёмной тайгой тянется тропинка. Тут – туман, трава, трясина. Там – тенистые тополя, тонкий тальник, трели трясогузок. Тихо тащится тарантас. В телеге топтыгин трубку табачную тянет. Туман теряется. Торчит труба теремка. Тротуар, тюльпаны, терраса тесовая. Тормозит тачанку топтыгин. В теремочке трубил тромбон, тарабанил там-там – там тусовались твари: тридцать тушканчиков танцевали танго, тринадцать тараканов топотали трепака, тётушка Тортилла трескала торт.
Тук, тук, – торкнулся туда топтыгин. «Тёща Тортилла, требую тощую толику: туалет, топчан, травяной тюфяк, трюмо, тумбочку, телевизор, телефон, табуретку, тапочки. Также трапезу: тазик телятины, три тарелки трески, тунца, терпуга, туесок трюфелей, термос терпкого тоника, тетрапак томатного, тарелочку творожку», – толмачит топтыгин.
«Тамбовский тигр тебе тёща, тапир тебе тесть. Таверна тебе? Тут тесно. Ты толстый, топтыгин – топай тобольским трактом. Торопись тунеядец, тать, Тамерлан. Там тундра, трущобы – терпи», – тараторила Тортилла.
«Триста тридцать три тарантула! Тогда террор! Тринитротолуол! Трухлявая тля! Тощие твари! Трепещите – теремку топорщится туше!» – топтыгин тяжело тряхнул теремок.
«Тавро твоему темечку, тонна тупорылой тухлятины! Тревога! Торнадо – топтыгин теремок таранит! Тысячная толпа тараканов, тащите трости, тяпки, томагавки. Табун тушканчиков, точите топоры, трезубцы – треба топтыгину требуху теребить!» – трещала Тортилла.
«Так точно, тётушка Тортила, тащим», — твердили те.
«Теперь тебе тошно терпеть тяжёлые тумаки, топтыгин. Тыква твоя тупая треснет, твердолобый тюремщик!»
«Товарищи! – трусит тот, – топтыгин не тать-тунеядец, тюремщик. Топтыгин – торговец тканями (твидом, тиком), тряпьём турецким (толстовки, тельняшки, туземные трусики). Торгую также туфлями», – тоскливо толмачит топтыгин.
«Толково толмачишь! Тогда ты – тащи твой товар теремковцам! – торжествовала Тортилла на троне.
Тачку тряпья транспортировал в терем топтыгин. Тост триумфаторам тусклым тоном твердит, таращась на толстокожую тётку Тортиллу.
Так теремковцы топтыгина-татя турнули.
Точка.
Титры.
Тысячный тираж.
Телефон типографии: триста тридцать три, тринадцать, тридцать.